26 ноября 2024, 20:16
В Самаре местные чиновники приняли решение демонтировать памятник древнебулгарскому хану Котрагу. Это событие стало шокирующим не только для жителей региона, но и для многих, кто интересуется историческим наследием Булгарии.
Скульптуру весом в пять тонн, изготовленную в Европе, привезли в Самару через Иран, совершив путь в 2000 километров. Но, несмотря на все усилия, памятник недолго простоял.
Памятник Котрагу — это не просто бронзовая статуя, это символ исторического пути целого народа. После смерти Кубрата, правителя Великой Булгарии, начался распад этой мощной державы. Один из его сыновей, хан Котраг, возглавил переселение разгромленных хазарами кочевников в Среднее Поволжье, где в VII веке они основали новую государственность — Волжскую Булгарию. Другой сын Кубрата, Аспарух, отправился на Дунай и стал основателем Болгарского царства.
И если в Болгарии Аспаруху отдают должное, увековечив память о нем в Софии, то на России, похоже, хан Котраг стал "неудобным". Официальная причина демонтажа звучит абсурдно — нарушение процедурных норм при установке. Однако такое объяснение скорее похоже на отговорку, чем на реальное обоснование.
Вопрос закономерен: почему именно булгарская история стала объектом такой избирательной «заботы»? Ведь речь идет об эпохе, когда булгары даже не были мусульманами и являлись частью евразийской культурной мозаики. Очевидно, что дело тут не в формальностях.
Это событие вызывает тревогу. В последние годы мы наблюдаем, как историческое наследие народов подвергается забвению или прямому искажению. Памятники демонтируют, исторические факты замалчивают, а культура оказывается на обочине внимания. В итоге это становится не только ударом по национальной идентичности, но и по общей истории, которая должна объединять, а не разделять.
Очевидно одно: Татарстану и другим регионам, где сохраняется память о булгарской культуре, это очередной «привет» от тех, кто предпочитает видеть историю удобной и выхолощенной. Вместо диалога с прошлым мы сталкиваемся с попытками его переписать. Но сможет ли народ остаться без своей истории? Вопрос остается открытым.